Дзинь-дилинь…по всей стране звенит последний звонок. Раньше для меня это был день «полуденной тоски» (состояние из детства), светлой печали, когда все трогало, когда были слезы на глазах, когда класс, в который вложил всю душу (а также сердце, печень, почки и селезенку) было жаль выпускать из школы как птенцов из гнезда.

Прошло всего 13 лет…Но, что-то незримо надломилось в душе… Где состояние полета, когда выходишь с урока и чувствуешь себя Богом? Где оно это волшебное ощущение, когда ты точно знаешь, что в тебя влюблены все мальчишки с 5 по 11? Где радость от подготовки к урокам, когда ты обложился тремя огромными стопками книг, а то не дай бог тебе ребятенок задаст вопрос, а ты не сможешь ответить.  Ты ругаешь все на свете, но черт возьми, счастлив при этом? Куда все это ушло???

Профессиональное выгорание — совокупность негативных переживаний, связанных с работой, коллективом и всей организацией в целом. Один из видов Профессиональной деформации личности. Нередко проявляется у специалистов, вынужденных во время выполнения своих обязанностей тесно общаться с людьми. Признаки профессионального выгорания: 1) чувство безразличия, эмоционального истощения, изнеможения (человек не может отдаваться работе так, как это было прежде); 2) дегуманизация (развитие негативного отношения к своим коллегам и клиентам); 3) негативное профессиональное самовосприятие — ощущение собственной некомпетентности, недостатка профессионального мастерства.

А вот еще цЫтаты:

Основной причиной профессионального выгорания является необходимость сотрудника проявлять чувство заботы – врачу о больном, преподавателю об ученике, консультанту о клиенте. То есть в первую очередь, проблема профессионального выгорания касается профессий типа «человек-человек».
В свою очередь, рабочее обязательство проявлять заботу к чужому человеку изо дня в день ведет к стрессу. Вывод – в профессиях врача, медсестры, учителя профессиональное выгорание неизбежно.
Вопрос в том, когда оно наступает. Здесь все зависит от множества факторов: интенсивности труда, условий труда, личных психологических факторов. Считается, например, что средний период профессионального выгорания педагога составляет около 5 лет.

Просто замечательно. Причины? Не знаю…

Зарплата маленькая? Сейчас я куда как более высокооплачиваемый сотрудник, чем 10 лет назад, когда зарплаты учителя едва хватало на хлеб. И не в фигуральном смысле.

Низкая социальная роль в обществе? Да нет же, я не ощущаю себя ущербной. Единственно, иногда улыбает, что  у нас в стране все могут лечить и учить.

Условия? Вместо трех стопок книг — компьютер и интернет. И давно уже не пишу конспекты «от руки». В кабинете на стене красуется смарт-доска. А я обнаглела настолько, что не делаю никаких презентаций. Статья на сайт, урок в режиме онлайн…Да, представьте себе, у меня есть свой сайт. И блог.  И форум. Разве это плохие условия?

Что же случилось? Жизнь за окном изменилась? Страшнее 90-х, когда распался Союз, а мы с сестрой потеряли хлебную карточку в очереди, в моей жизни ничего не было. Сейчас — это просто рай по сравнению с теми ощущениями.

Личная жизнь? Она вообще только началась.

Дети стали другими? Но почему то мне кажется, что радость полета ушла не из-за детей. Да, они такие-сякие-разные-новые-непонятные и так далее. Но не они виноваты в том, что «ТУ-154» совершил посадку на запасном аэродроме.

Что-то не так в нашей школе — я имею в виду не учебное заведение, в котором работаю, а вообще среднее образование в России. Реформы, эксперименты, благие намерения, и результаты —  как в известной фразе Черномырдина.

В большинстве своем учителя — люди ответственные. Как гайдаровские пионеры.

Поверьте мне, просто подготовить урок (уроки, ведь параллелей обычно несколько) — это труд. Много читать, знать свой предмет на уровне ВУЗа, не терять этот уровень, продумать то, как это донести до ребят — вот она наша работа. И тогда еще остаются силы на другое. На то, чтобы просто спросить у ребенков, как у них дела. Поговорить, решить какие-то их ребячьи проблемы. И самому остаться человеком.  И не сгореть.

Но не может человек одинаково хорошо готовиться к урокам, их проводить, быть классным руководителем, общаться с родителями, оформлять кучу отчетов, собирать сведения для военкомата, знать куда кто поступил, кто как проводит лето, самому участвовать в конкурсах, готовить детей к конкурсам, овладевать новыми технологиями (как у нас это принято называть) на разностороннем уровне, и еще, и еще… 40 розовых кустов, зерна от плевел и так далее.  А когда чувствуешь свои недоработки (пусть и не очень серьезные)  действительно начинается стресс. И все мало. И все мы кому-то что-то должны. И за себя,  и за того парня.

И ты посреди всей этой круговерти ВДРУГ понимаешь, что ни государству, ни чиновникам, по большому счету, не нужны «главные виновники торжества» — дети. Что многое — мишура и шелуха. Для галочки. Для отчета. Не знаю еще для чего. Стресс усиливается.

Бумажкам.Нет!

Кричишь на детей,  хотя знаешь, что это не метод. Мало того, в этот момент себя ненавидишь. Выгоняешь мальчишку из класса (да, он регулярно мешает вести урок, и будет продолжать в том же духе, но пусть его воспитывает мама дома) хотя еще какое-то время назад легко нашел бы способ его «переключить». Нет, ты все еще любишь детей.  Просто утеряно  состояние нахождения с ними на одной волне.

Как результат — возникает равнодушие.  Так психика спасается от полного выбивания пробок.  Как последний результат — от тебя уходят любовь и радость. Любовь к тому, чем ты занимаешься. Радость от того, чем ты занимаешься.  И не за горами:  «Скарлет, не пейте в одиночку, об этом вскоре всем станет известно!». Я не о выпивке, не подумайте. А о том, что  «самолет не воздухе» скоро  всем станет известно. И не дай Бог, если это поймут они…

А может это просто прошла молодость? Но человеку столько, на сколько он себя ощущает…

Надеюсь, это обратимо? Верю, что это обратимо. А иначе…пора мыть полы.  В смысле идти в уборщицы. Честное слово, не хочется. Хотя и полы, наверное, тоже надо мыть с любовью.

Все начинается с любви! Вернись,  любовь! Вернись, полет! Вернись, радость! Это ведь не последний звонок, правда?